Неточные совпадения
Обули лапти старые,
Надели шапки
рваные,
Худые армяки —
И тронулась Корёжина!..
Но кучер, опасаясь разделки, ударил по лошадям, они
рванули — и Андрий, к счастию успевший отхватить руку, шлепнулся на землю, прямо лицом в грязь.
«Вырастет, забудет, — подумал он, — а пока… не стоит отнимать у тебя такую игрушку. Много ведь придется в будущем увидеть тебе не алых, а грязных и хищных парусов; издали нарядных и белых, вблизи —
рваных и наглых. Проезжий человек пошутил с моей девочкой. Что ж?! Добрая шутка! Ничего — шутка! Смотри, как сморило тебя, — полдня в лесу, в чаще. А насчет алых парусов думай, как я: будут тебе алые паруса».
«Куски
рваной холстины ни в каком случае не возбудят подозрения; кажется, так, кажется, так!» — повторял он, стоя среди комнаты, и с напряженным до боли вниманием стал опять высматривать кругом, на полу и везде, не забыл ли еще чего-нибудь?
Стало быть, приобретая единственно и исключительно себе, я именно тем самым приобретаю как бы и всем и веду к тому, чтобы ближний получил несколько более
рваного кафтана, и уже не от частных, единичных щедрот, а вследствие всеобщего преуспеяния.
Увидя это, она не
рванула дверь к себе обратно, но не выпустила и ручку замка, так что он чуть не вытащил ее, вместе с дверью, на лестницу.
Старик отворотился и проворчал слова: «
Рваные ноздри!»…
— Что ты там шепчешь, старый хрыч? — закричал Хлопуша. — Я тебе дам
рваные ноздри; погоди, придет и твое время; бог даст, и ты щипцов понюхаешь… А покамест смотри, чтоб я тебе бородишки не вырвал!
В центре их стоял человек в башлыке, шевеля светлыми усами на маленьком лице; парень в сибирской,
рваной папахе звучно говорил ему...
Резкий толчок,
рванув поезд, заставил его подумать о машинисте...
С неба, покрытого
рваной овчиной облаков, нерешительно и ненадолго выглядывало солнце, кисейные тряпочки теней развешивались на голых прутьях кустарника, на серых ветках ольхи, ползли по влажной земле.
Через час Самгин шагал рядом с ним по панели, а среди улицы за гробом шла Алина под руку с Макаровым; за ними — усатый человек, похожий на военного в отставке, небритый, точно в плюшевой маске на сизых щеках, с толстой палкой в руке, очень потертый; рядом с ним шагал, сунув руки в карманы
рваного пиджака, наклоня голову без шапки, рослый парень, кудрявый и весь в каких-то театрально кудрявых лохмотьях; он все поплевывал сквозь зубы под ноги себе.
В легонькой потрепанной шубке на беличьем меху, окутанная
рваной шалью, она вкатывалась, точно большой кусок ваты; красные от холода щеки ее раздувались.
Поручик Трифонов пошлепал себя ладонью по шее. Вагон
рвануло, поручик покачнулся и крикнул...
Борис бегал в
рваных рубашках, всклоченный, неумытый. Лида одевалась хуже Сомовых, хотя отец ее был богаче доктора. Клим все более ценил дружбу девочки, — ему нравилось молчать, слушая ее милую болтовню, — молчать, забывая о своей обязанности говорить умное, не детское.
На диване было неудобно, жестко, болел бок, ныли кости плеча. Самгин решил перебраться в спальню, осторожно попробовал встать, — резкая боль
рванула плечо, ноги подогнулись. Держась за косяк двери, он подождал, пока боль притихла, прошел в спальню, посмотрел в зеркало: левая щека отвратительно опухла, прикрыв глаз, лицо казалось пьяным и, потеряв какую-то свою черту, стало обидно похоже на лицо регистратора в окружном суде, человека, которого часто одолевали флюсы.
Кочегар шагал широко, маленький белый платок вырвался из его руки, он выдернул шапку из-за ворота, взмахнул ею; старик шел быстро, но прихрамывал и не мог догнать кочегара; тогда человек десять, обогнав старика, бросились вперед; стена солдат покачнулась, гребенка штыков, сверкнув, исчезла, прозвучал, не очень громко, сухой,
рваный треск, еще раз и еще.
Робинзон хотел сказать что-то, спрыгнул с подоконника, снова закашлялся и плюнул в корзину с
рваной бумагой, — редактор покосился на корзину, отодвинул ее ногой и сказал с досадой, ткнув кнопку звонка...
«Вот ничего и нет! Вот он взял назад неосторожное слово, и сердиться не нужно!.. Вот и хорошо… теперь покойно… Можно по-прежнему говорить, шутить…» — думала она и сильно
рванула мимоходом ветку с дерева, оторвала губами один листок и потом тотчас же бросила и ветку и листок на дорожку.
Она засмеялась своей широкой улыбкой во весь рот, глаза блеснули, как у кошки, и она, далеко вскинув ноги, перескочила через плетень, юбка задела за сучок. Она
рванула ее, засмеялась опять и, нагнувшись, по-кошачьи, промчалась между двумя рядами капусты.
Она было
рванула опять свою руку, но он с тихой силой удержал ее.
Дверь была на ключе, я отворил, и вдруг — темная-темная ночь зачернела передо мной, как бесконечная опасная неизвестность, а ветер так и
рванул с меня фуражку.
— Я вас попрошу никогда не делать мне подобных предложений, —
рванул я вдруг.
— Запретите ему, Андрей Петрович, уймите его и выгоните вон, —
рванула Татьяна Павловна.
И что более всего удивляло его, это было то, что всё делалось не нечаянно, не по недоразумению, не один раз, а что всё это делалось постоянно, в продолжение сотни лет, с той только разницей, что прежде это были с
рваными носами и резанными ушами, потом клейменые, на прутах, а теперь в наручнях и движимые паром, а не на подводах.
Но здесь совсем другое: эти бронзовые испитые лица с косыми темными глазами глядят на вас с тупым безнадежным отчаянием, движения точно связаны какой-то мертвой апатией даже в складках
рваных азямов чувствовалось эта чисто азиатское отчаяние в собственной судьбе.
— Миколай Иваныч, заставь вечно бога молить!.. — громче всех кричал кривой мужик, бросая свою
рваную шапку оземь. — Изморились… Ослобони, Миколай Иваныч!
«Такова воля Аллаха…» — вот роковые слова, которые гнездились под меховыми
рваными треухами.
— Гуляй, девонька!.. — выкрикивал какой-то рыжий мужик, отплясывая в
рваном полушубке. — Мматушки… шире бери!..
— Вот вам и весь секрет, почему Половодов сразу
рванул такой куш: не из чего было выбирать. Изволь-ка его теперь ловить по всей Европе, когда у него в кармане голеньких триста тысяч…
Ему все нравилось кругом: и вспаханные поля, и всходившие озими, и эта мягкая, как покрытая войлоком, черноземная проселочная дорога, и дружный бег сильных киргизок, и даже широкая заплатанная спина Степана, который смешно дергал локтями в нырках и постоянно поправлял на голове
рваную баранью шапчонку.
Повествуют, что она мигом, безо всяких объяснений, только что увидала его, задала ему две знатные и звонкие пощечины и три раза
рванула его за вихор сверху вниз, затем, не прибавив ни слова, направилась прямо в избу к двум мальчикам.
— Значит, она там! Ее спрятали там! Прочь, подлец! — Он
рванул было Григория, но тот оттолкнул его. Вне себя от ярости, Дмитрий размахнулся и изо всей силы ударил Григория. Старик рухнулся как подкошенный, а Дмитрий, перескочив через него, вломился в дверь. Смердяков оставался в зале, на другом конце, бледный и дрожащий, тесно прижимаясь к Федору Павловичу.
Вне себя она
рванула и вывезла и пошла, вся дрожа, не дыша, как-то боком, с какою-то припрыжкой, как-то неестественно и позорно — у Некрасова это ужасно.
Если бы все было как на сцене, в балете, где нищие, когда они появляются, приходят в шелковых лохмотьях и
рваных кружевах и просят милостыню, грациозно танцуя, ну тогда еще можно любоваться ими.
— Счастлив твой бог! — однако не утерпела Марья Алексевна,
рванула дочь за волосы, — только раз, и то слегка. — Ну, пальцем не трону, только завтра чтоб была весела! Ночь спи, дура! Не вздумай плакать. Смотри, если увижу завтра, что бледна или глаза заплаканы! Спущала до сих пор… не спущу. Не пожалею смазливой-то рожи, уж заодно пропадать будет, так хоть дам себя знать.
…Грустно сидели мы вечером того дня, в который я был в III Отделении, за небольшим столом — малютка играл на нем своими игрушками, мы говорили мало; вдруг кто-то так
рванул звонок, что мы поневоле вздрогнули. Матвей бросился отворять дверь, и через секунду влетел в комнату жандармский офицер, гремя саблей, гремя шпорами, и начал отборными словами извиняться перед моей женой: «Он не мог думать, не подозревал, не предполагал, что дама, что дети, чрезвычайно неприятно…»
Стансфильд назвал меня. Она тотчас обратилась с речью ко мне и просила остаться, но я предпочел ее оставить в tete a tete со Стансфильдом и опять ушел наверх. Через минуту пришел Стансфильд с каким-то крюком или
рванью. Муж француженки изобрел его, и она хотела одобрения Гарибальди.
Анна Павловна, постояв несколько секунд, грузными шагами направляется в девичью, где, заложив руки за спину, ее ожидает старик повар в
рваной куртке и засаленном переднике.
Потом с девичьего крыльца выбежала женщина в
рваном сарафане и тоже скрылась.
Мебель большею частью была сборная, старая, покрытая засиженной кожей или
рваной волосяной материей.
Прибавьте к этому прислугу, одетую в какую-то вонючую, заплатанную
рвань, распространявшую запах, и вы получите ту невзрачную обстановку, среди которой копошились с утра до вечера дворянские дети.
Целый день полуголодный, босой или в
рваных опорках зимой, видит малый на улицах вольных ребятишек и пристает к ним…
В работе — только опорки и
рванье, а праздничное платье было у всех в те времена модное. Высший шик — опойковые сапоги с высокими кожаными калошами.
Человеколюбивое общество, кое-как подремонтировав дом, пустило в него такую же
рвань, только с паспортами, и так же тесно связанную с толкучкой. Заселили дом сплошь портные, сапожники, барышники и торговцы с рук, покупщики краденого.
Все это
рваное, линючее, ползет чуть не при первом прикосновении. Калоши или сапоги окажутся подклеенными и замазанными, черное пальто окажется серо-буромалиновым, на фуражке после первого дождя выступит красный околыш, у сюртука одна пола окажется синей, другая — желтой, а полспины — зеленой. Белье расползается при первой стирке. Это все «произведения» первой категории шиповских ремесленников, «выдержавших экзамен» в ремесленной управе.
У каждого съемщика своя публика: у кого грабители, у кого воры, у кого «
рвань коричневая», у кого просто нищая братия.
За двадцать лет службы городовым среди
рвани и беглых у Рудникова выработался особый взгляд на все.
Моющийся сдавал платье в раздевальню, получал жестяной номерок на веревочке, иногда надевал его на шею или привязывал к руке, а то просто нацеплял на ручку шайки и шел мыться и париться. Вор, выследив в раздевальне, ухитрялся подменить его номерок своим, быстро выходил, получал платье и исчезал с ним. Моющийся вместо дорогой одежды получал
рвань и опорки.